Все началось со страха. С тихого, едва ощутимого страха, что в самый нужный момент, когда на чаши весов возложат мои жизнь и смерть, новую парашютную систему и гравитацию, парашют не раскроется и Смерть возьмется за косу. Вообще, каждый эксперимент это риск, каждое изобретение может оказаться провалом, поэтому я залезаю в гондолу стратостата и готовлюсь к самым долгим минутам, а, может быть, и часам, необходимым для подъема на высоту 23 — 23,5 тысяч метров. Откровенно говоря, я понятия не имею, как долго стратостат будет преодолевать эти тысячи метров.
Время идет, а мы со стратостатом летим все выше, мерно покачиваясь над порывами ветра. Альтиметр показывает 23 100 метров над поверхностью Земли. Добавим еще метров двести, для верности. Быстро проверяю (уже в сотый раз) парашют собственного изобретения. 23 300 м. Открываю люк-дверь гондолы. Как же прекрасен наш дом… Смотрю прямо вниз. Тот же страх стискивает горло, мешает дышать. Сейчас есть только один выход — вниз. Закрываю глаза и прыгаю.
Сначала как будто ничего не происходит. Я просто застыл между прыжком и падением, между прошлым и будущим. Кажется, что сама Вселенная или Бог дает мне шанс повернуть назад, одуматься. Но пути назад не было. Дорога была только одна — вниз. Осознав это всем своим существом, я понял, что уже лечу, вернее, падаю.
Говорят, когда умираешь или приближаешься к смерти, перед глазами проносится вся жизнь. Теперь я смело могу сказать, что это правда. Сейчас я вижу все: от своего первого Дня Благодарения до поступления на военную службу, от любящих рук матери до создания проекта «Эксельсиор».
Но видение исчезает, уступая суровой реальности: я несусь к Земле на бешеной скорости и сейчас моя жизнь зависит от веревок и тряпок, превращенными моими же руками в парашют. А если он не сработает… Чтож, может так будет лучше для всех.
Вокруг ничего не слышно, кроме звука моего тела, падающего сквозь атмосферу Земли и раскрывающегося стабилизирующего парашюта. Я чувствую сквозь экипировку как он обматывается вокруг шеи.
Весь мир начинает вращаться… или это я вращаюсь? Вращение ускоряется и в одно мгновение все исчезает. Земля, звезды — все поглощается темнотой. И я больше не существую — только тьма.
И снова появился свет, настолько яркий, что я чуть не лишился зрения. Когда глаза привыкли, я понял, что уже на земле. Полет позади, основной парашют раскрылся и я жив
Джозеф Китингер
Проект «Эксельсиор»