Алтарь
На улице стояла прекрасная погода. Солнце светило по-летнему ярко, согревая траву на газонах и булыжник площади. Лучше дня и не придумаешь, чтобы искупаться в реке, бегущей у подножия холма, на котором стояла эта маленькая деревня, или играть в казаки-разбойники с друзьями. Благодать да и только.
Вот только на улице никого не было. Все сидели по домам, плотно заперев ставни, чтобы ни одна струйка уличного воздуха не попала к ним в дом. Это был день огненной жертвы Богам, когда один житель выходит на площадь, выложенную камнем, и на алтаре сжигает свою жертву. Иногда это самая откормленная свинья, иногда — любимая корова, а иногда — несушка, умудряющаяся нестись дважды в день. В этот жаркий полуденный час, когда далеко по округе разносится запах жареного и горелого мяса, а также паленых перьев или шерсти, никто по Закону Богов не имеет права выходить на улицу и вдыхать запах огненной жертвы. Только самим Богам и скромному просящему допускается дышать освященным жертвой воздухом.
Я бесцеремонно шел прямо по газону, наплевав на все законы местных жителей. Низкая трава лишь слегка пригибалась, едва-едва выдавая мое местоположение. Я не хотел конфликтов в этом мире, поэтому местные люди и Боги не смогут меня увидеть. Запах жареного мяса постепенно наполнялся горечью, перетекая в вонь гари. Молитва завершается. Скоро Боги примут жертву. Они никогда не принимали жертву сразу, всегда ждали, пока мясо не прогорит до пепла.
Не особо спеша, я вышел на вымощенную булыжником круглую площадь. На каменном алтаре горели останки, судя по размерам, коровы. На таком близком расстоянии от жертвы в запахе угадывались нотки масла, которым поливали корову, прежде чем поджечь.
Точно между двумя каменными столбами, у подножия лестницы сидела, сгорбившись, седая женщина. Качаясь вперед-назад, она тихонько напевала свою молитву. Боги, невидимые ее глазу, стояли возле жертвы, и, казалось, даже не слушали ее. Они всегда выполняли просьбы. Правда, иногда самым изощренным способом, с десятком невыполнимых условий, но выполняли. С наибольшим удовольствием они благословляли на войну против соседних деревень.
Такое случалось здесь часто. То эта деревня нападает на ту, что по другую сторону речки, то наоборот. Иногда они объединяются против степных жителей. Вся жизнь этих людей состоит из бесконечной войны. Войны за жизнь, ресурсы и просто ради развлечения. Пока мужчины атакуют соседа, женщины с луками и кипящим маслом стоят на стенах, готовые обороняться. Каждый участвует в атаке и обороне, даже дети. С пяти лет — стрельба из лука, с десяти — первые набеги. Здесь нет места больным, немощным, слабым. Первое время их всех выгоняли за пределы деревни, лишали родного дома, но потом стали просто убивать, часто на этом самом алтаре.
Жестокость местных народов не знала предела, как и жестокость их Богов. Даже эта женщина, прожившая по меркам местных очень долгую жизнь, о чем она может молить? О смерти недругам, о победе в следующем набеге. Я посмотрел в голубое небо. На севере, ближе к горизонту, горела тусклая красная звезда. Астероид, приближающийся к этому миру. Астероид, который совсем скоро его уничтожит.
Я неспешно подошел к алтарю, встав почти вплотную к женщине. Даже на этом расстоянии было весьма сложно, но, тем не менее, возможно, услышать, что она говорила: «…зрение и подарите его тем, кто совсем не видит. Я уже стара, так пусть меня убьют как слабейшую, но дайте зрение другим, кого хотят убить за слепоту…»
Несмотря на жару, по моему телу прошел озноб. Я уже очень давно наблюдаю за этим миром, и именно когда решение уничтожить его из-за жестокости жителей было принято, я первый раз за всю его историю вижу доброту, милосердие. Я решил уничтожить мир, в котором еще есть капля милосердия. Обессиленный, я опустился на теплый камень площади. Исходящее от него тепло разлилось по телу, одновременно проясняя мысли. Теперь я знаю, что должен сделать.
Огненная жертва догорела, и ветер развеял пепел. Возле алтаря появились Боги. Прервав ее на полуслове, Вершитель сказал:
«Все будет, как просишь. Мы лишим тебя зрения, но если проживешь после сего дня год и еще один день, зрение вернется тебе и дастся другим слепцам».
Второй Бог прикоснулся к ней, и оба они исчезли. Женщина осталась одна перед пустым алтарем. Я медленно встал, немного шатаясь, подошел к ней, уже видимый, и положил руку ей на плечо:
— Твои Боги обманули тебя, как обманывали и других. Ты не сможешь прожить год, и те люди, о помощи которым ты молила, никогда ее не получат.
Она развернулась и посмотрела на меня мутными слепыми глазами. По ее щекам бежали тонкие соленые ручейки слез. Тихим, срывающимся голосом она спросила:
— Кто ты?
— Я тот, кто должен сейчас находиться в совершенно другом месте пространства и времени, кто не должен задумываться о том, что произойдет с этим миром или любым другим.
— Что это значит? Что произойдет с этим миром?
— Сейчас узнаешь.
На мгновение ее глаза прояснились, и она увидела меня рядом с собой. После чего я дал ей видение будущего. Она увидела, как огненная гора падает на ее родную деревню, запуская цепь катаклизмов по всему миру. Она видела, как извергаются сотни вулканов, как море накрывает тысячи деревень, образовывая новые моря и озера. Затем явилось видение миллионов человек, задыхающихся от обилия пепла в воздухе. Те же, кто выжил после всего этого, погибли в течение долгой зимы от голода.
Когда ее глаза вновь прояснились, она спросила:
— Что это было? Что за ужас ты мне показал?
— Будущее. Я направил огненную гору сюда, потому что ваш народ слишком жесток и в будущем может представлять угрозу другим народам Вселенной. Посмотри вон туда, — я указал на тусклую звездочку в небе. — Это та самая огненная гора, которую ты видела. Она замедлила свой полет благодаря твоему милосердию. Подари его остальным, сделай их лучше, и гора пролетит мимо.
Я оставил ее размышлять в одиночестве и отправился дальше путешествовать по миру. Очень редко я встречал таких же милосердных как она, но чем дольше я путешествовал, тем меньше их становилось. Вскоре не осталось никого. Астероид снова набрал скорость.